* * *
Мерцал твой голос в тишине,
Холодной, сумеречной, вьюжной:
«Ты будешь помнить обо мне?»
И я спросила: «Разве нужно?»
И ты сказал: «Не может быть,
Чтоб всё так быстро помертвело».
«Забыть – лишь форточку открыть
И сквозняком – простое дело».
«Я буду приходить во сне».
«Я крепко сплю и снов не вижу».
«Ты будешь помнить обо мне!»
«Прощай. Ступай. Иди. Иди же!»
Не долго скрипочки шагов
Прощанье у калитки пели.
А утром не сыскать следов
Под марлей мартовской метели.
Раскрыла форточку. Тепло.
Впустила ветер разудалый.
Но память билась о стекло
И никуда не улетала.
* * *
Черника в чашке с молоком.
Ржаного хлеба кус.
Он с детства празднично знаком –
Июльских ягод вкус.
Не привозных, не покупных,
А собранных тобой.
И цвет у чашки стал от них
Молочно-голубой.
И пальцы в ягоде, и рот.
Черничный нежен сок.
...Случайной лодочкой плывёт
По молоку листок.
* * *
Любить тебя. Любить опять.
Любимый, больше нету силы!
Ты знаешь, я леса просила
Ни в чём тебя не повторять.
Но золотятся сосны все
Твоею загорелой кожей.
Как я молила Енисей
С тобою быть ничем не схожим.
Но кудри светлые круты –
Моя отрада и погибель.
И проступаешь снова ты
В любом изломе и изгибе.
Я заклинаю облака
В высоком небе деревенском.
Но чья-то властная рука
Опять лепила профиль резкий.
Ждала любовь как благодать,
А вышло, что страшнее мора.
Не спрятаться, не переждать.
Не убежать за сини горы.
Ты есть. Ты здесь. И снова вспять,
Что присно и воочью было.
Любить тебя. Любить опять.
Любимый, больше нету силы.
* * *
Ничего. Переживу и это.
Надо пережить. Переживу.
Крутится усталая планета.
Шлёпаются яблоки в траву.
Мошкара вечерняя клубится.
В окнах загораются огни.
Шебуршат во тьме большие птицы –
Маленьких баюкают они.
Бродит кошка в зарослях паслёна.
Может, ищет мышкину нору.
И собака лает иступлённо.
...Что ты, дура, будишь детвору?
Всё в порядке. Спи и ты, собака.
В небе светит белая звезда.
И никто не виноват, однако,
В том, что у меня стряслась беда.
В дом войду, не зажигая света.
Вволю до икоты пореву.
...Ничего. Переживу и это.
Надо пережить. Переживу.
* * *
Покуда не пошёл снежок,
Давай с тобой махнём в Торжок.
Давай заблудимся в Торжке.
И так пойдём – рука в руке –
Два странника заблудших.
Есть и другие города,
Но не отыщешь никогда
Светлей, милей и лучше.
Какая это благодать
По узким улочкам плутать.
* * *
Пора цветения черёмух.
Пора прохлад. Пора простуд.
И тянет по утрам из дома
Послушать, как цветы растут.
Пора прозрачнейшего неба
И призрачно проплывших глаз.
И жаль растаявшего снега,
И шаль, надеванную раз.
Пора травы. Пора пернатых.
Берёз слезоточит кора.
Пора, когда и мне куда-то
Пора.
* * *
И всё, что паче чаянья случилось,
Нимало не зависело от нас.
Но так душа полночная лучилась,
Что ты лежал, не размыкая глаз.
Была в движенье каждом неизбежность
Прощания. И не твоя вина,
Что та ошеломляющая нежность
Предчувствием разлуки рождена.
Всплывет луна, подобие обмылка.
И ты проснёшься и поймёшь – ушла.
А вмятинка от моего затылка
В подушке будет все ещё тепла.
Отчаянье последнего причастья
В каморке, лунным светом залитой.
За все часы пронзительного счастья
Я заплачу грядущей пустотой.