ПРОВИНЦИЯ

-

Отрывок

    7

Город городу ставит свечу

На углу, где мерцает аптека.

Я сегодня опять нашепчу:

«Снегопад – состояние снега

Неустойчивое, как балет».

И сияет над соснами свет. 

-

То ли сон, то ли память-подросток,

Заглядевшись на тайный обряд,

Извлекли покосившийся Боровск

Из церковных чугунных оград. 

-

Белый улей летит к изголовью,

Заметая в провинцию след,

Чтобы я не вернулся с любовью,

Пробираясь сквозь заросли лет,

В дом, где женщина женщиной стала,

Незаметно сойдя с пьедестала. 

-

То ли сон, то ли зренье опять

Заблудилось в дыму папиросок.

Лунный свет, отпусти меня в Боровск –

Две судьбы на одну поменять. 

-

Снова мне не хватает дыханья –

Оставаться собой на земле.

И как детское воспоминанье:

О любви, о словах, о золе –

Резкий запах домашнего чада

Под господней стопой снегопада.

-

То ли сон, то ли поздний набросок

Двух художников – он и она,

И рассыпчатый лапчатый Боровск

Под окном... за окном... из окна.

«АНГЛЕТЕР»

C. Есенину

По Ленинграду... граду... аду,

Ногами загребая снег

Как окровавленную вату,

Повешенный шёл человек.

-

Чужой закат пылал над городом,

И пеплом наполнялся след.

И жутко кожу жгло за воротом

Рубахи... Боже, восемь лет.

-

Тогда ещё никто на свете

Не понимал, в каком бреду

Его приговорили к смерти

Уже в семнадцатом году.

-

Со всеми братьями и сёстрами

Прощаясь, и почти незрим,

Он шаг за шагом жизнь навёрстывал,

Но прошлое ползло за ним.

-

Какую страшную награду

Ему всучил позорный век:

По Ленинграду... граду... аду

Повешенный шёл человек. 

-

Он долго шёл бы по заснеженной

Стране – без мер, стране – без вер,

Но этот человек повешенный

Зашёл зачем-то в «Англетер»

* * *

Лампа светит тускло, будто

Прячет нас от страшных лет.

Ничего теперь не будет,

Да и не было, и нет.

Кто-то плачет в самоваре,

А в углу поёт сверчок.

Мы индийский чай заварим

Под болгарский табачок.

-

Нам с тобой уже не ведать

Одиночества в дому.

И не спрашивать: «Что делать?»,

«Кто виновен?», «Почему?».

Полночь смотрит глазом карим

К нам в окно. А мы – молчок.

Мы бразильский кофе сварим

Под французский коньячок.

-

Посреди России снежной

Слабо светится окно

Отраженьем жизни прежней

И чужой давным-давно.

Время век о вечность точит,

Приставляя смерть к виску.

Мы допьём остаток ночи

Под российскую тоску.

 * * *

Возвращайся в мой сад из кирпичных чужих трущоб.

Я тебе расскажу про дождь ночных многоточий,

Объясню, почему у стрекоз по утрам озноб

И кому пчела собирала нектар цветочный.

Я тебе расшифрую стук дятла и свист скворца

И открою секрет, как ткёт паук паутину.

Я тебя заколдую кольцом своего отца,

А потом оживлю, как Бог – ожививший глину.

Я тебя научу различать жизнь и смерть впотьмах,

Я тебя ублажу вином и пшеничным хлебом…

Возвращайся в мой сад, я уже починил гамак,

Где мы будем спать нагишом под июльским небом.