РЕКВИЕМ  ВАЛЕНТИНУ  ПИКУЛЮ

-

Сердце сжал раскалённый тяжёлый туман.

Не помогут уже ни любовь, ни бесстрашье.

И ушёл без него новых дней караван,

а моряк ошвартован навек – во вчерашнем.

-

Жизнь его – как единождный  рейс штормовой,

где один лишь Господь-Вседержитель –

Работа,

по законам победы над слабым собой,

по заветным уставам российского флота.

-

…Был в блокаде, в семнадцать – закончил войну,

не мальчишкой – мужчиной, огонь повидавшим.

И того бы хватило на жизнь не одну.

Ведь хватило – за Родину доблестно павшим.

-

Ну а он продолжал этот рейс штормовой,

и замена нашлась океанским невзгодам:

всероссийская мука, нужда, градобой –

до конца, до последнего дня, до ухода.

-

От Балтийских валов – до Курильской гряды,

от полуночных вод – до руин Сталинграда

он прошёл – и дорогами флотской страды,

и земными путями средь пыли и смрада.

-

Ради этого стоило каторжно жить

и, терпя, не стонать, не валяться недужно…

Недруг – реквием думал России сложить,

он ей – оду сложил, сослужил свою службу.

-

Он остался, упав под тяжёлый туман,

и прощальную песню ветра пробасили.

Но уходит вперёд его книг караван,

вывозя, продолжая, спасая Россию. 

-

Так неужто мужчин не осталось уже,

честь имеющих, видящих русскую долю,

чтоб со шпагой в руке и с Россией в душе

поддержать её участь судьбой молодою?

-

Где вы, юнги России, удалый народ?

Новый шторм начался… Впереди – передряги.

Флотоводцы! Матросы! Готовьтесь в поход!

Собирайтесь под славные русские стяги!

Памяти

Дмитрия Михайловича Балашова

-

Поле Куликово… За веками?

За веками… Ржой булат изъеден!

Но и вот он, голос, окликает,

будто поле полыхает медью.

-

Что творится! Чьи тут зреют тризны?

Кто скликает, собирает силы:

смертью смерть поправ во имя жизни,

защитить

в последний час

Россию?

-

Дмитрий?.. Сергий?!

В светлой, в нежно-белой

поступи –

решительность и воля:

поднимайтесь на святое дело,

под знамёна Куликова поля!

-

Рвётся сердце… В белые одежды

вглядываюсь…

Вот он, час последний!

Так веди нас под крыло надежды,

юноша семидесятилетний!

-

(отрывок из поэмы «Поле Куликово»)

МУРМАНСК

-

Взгляни на карту… Выше… Выше!

Вот там, где лишь указкою достать,

на самый край России город вышел,

чтоб штормовать и – всех наверх свистать!

-

Там берег крут – как край всемирной ямы.

Там острова вмерзают в синий лёд.

Там океан, ворочаясь, как мамонт,

раскачивает сушу, словно плот. 

-

Там сдвинута обыденность земная.

Там летом – день сплошной, всю ночь – светло.

Ну а зимой приходит ночь – сплошная,

как будто солнце снегом замело.

-

Но как бы Мурманск штормом ни качало,

ни жгло метелью, скрученною в жгут,

горжусь: здесь океан берёт начало,

пути морские здесь отсчёт берут.

-

Лицом на океан – мой город-символ.

И всё ж взглянуть на юг – милей в сто раз:

Отсюда начинается Россия.

От Мурманска. От моря.

И – от нас.