Русская поэзия | Валерий Черкесов

Валерий Черкесов

 
 
ЧЕРКЕСОВ Валерий Николаевич родился в 1947 году в городе Благовещенск Амурской области. Работал корреспондентом в местных газетах. В 1982 году переехал в Белгород, где также работает в газетах. Специальный корреспондент «Литературной газеты», руководитель центра развития детского литературного творчества «Родная лира» при библиотеке А. Лиханова, выпускает детскую газету «Большая переменка». Поэтические сборники: «Вечные родники» (1977), «Небо и поле» (1982), «Заповедь» (1989), «Люблю» (1993), «Летописец» (1995), «Непохожие стихи» (1999), «Камни заговорили» (2000), «У светлой реки» (2007) и другие. Стихи и проза для детей. Живёт в Белгороде.
 

  "На плешивых полянах, повытоптанных выпивохами..."
Лётчик
Письмо в газету
Отчим. 50-е
Половицы
Напев
 

* * * 

На плешивых полянах, повытоптанных выпивохами,

среди буйства черёмух, роняющих пенистый цвет,

мы росли словно дички, довольствуясь сызмальства крохами,

в многоликой стране, отходящей от боли и бед

недалёкой войны, о которой из первых уст знали,

и – Закурим, товарищ! – взатяжку дымили юнцы,

и по праздникам, помню, отцы надевали медали –

у кого они были, конечно, отцы.





ЛЁТЧИК

-

Бывший военный лётчик

вечерами сидит на лавочке у подъезда

и смотрит слезящимися глазами в звёздное небо,

словно ждёт, что кто-то из погибших друзей

прилетит и возьмёт его с собою…





Письмо в газету

-

Прошу откликнуться уроженца Барнаула,

бывшего сержанта-пехотинца,

познакомившегося в победном сорок пятом году

с восемнадцатилетней медсестрой

в Первомайском парке на берегу Амура.

-

Демобилизовавшись,

сержант отбыл на родину,

не ведая, что у него родился сын.

-

Если ты жив, отец,

давай свидимся.

Хотя бы напоследок.





Отчим. 50-е

-

Опять не в ладах с памятью...

Хотелось вспомнить

изумрудные воды Амура,

черёмуху, пенящуюся

под окном родного дома,

но вижу:

вот отчим сидит сутуло

на табуретке –

и слёзы вновь в горле комом.

-

Он, пропив

в очередной раз зарплату,

хлебает тюрю

из сухарей и сырой воды,

а мне в школу идти завтра

в поношенных ботинках,

которые просят еды.

А проще –

у них отвалилась подошва.

Стыдно перед друзьями

и Надькой,

с которой сижу за партой.

Ах, бывший моряк,

хороший-прерасхороший,

зачем такие фортели

вытворять-то?

-

Неужели

тебе дали медаль «За отвагу»,

чтобы продать её

на базаре потом?

...А ночью хрипит он:

«Салаги, ни шагу

назад!» –

и рыдает,

как тихоокеанский шторм.





ПОЛОВИЦЫ

-

Высветлила половицы…

В дом сынок войдёт –

Улыбнётся, удивится:

Жёлтые, как мёд.

Доски пахнут пряно, сочно

Свежестью, весной.

А ещё – дальневосточной

Смоляной сосной.

Потемнели половицы…

Горе – на порог…

Поклониться, повиниться

Не успел сынок.





НАПЕВ

-

Улицы твои – шумны,

Улицы мои – пустынны.

...Слышу вновь напев старинный:

«Ты да я, да я, да ты...»

Здесь – страданье,

Там – беспечность.

Здесь – мечты,

А там – цветы.

...Это будет длиться вечно:

«Ты да я, да я, да ты...»

А когда меня не станет

(Кто хранит нас от беды?),

Ты прошепчешь:

                               – Странно, странно:

Я да я... А ты? А ты?