* * *
Опять погибает Россия,
Огнём полыхают леса,
И птичьи ватаги косые
В чужие плывут небеса.
-
И там, где гремели по рощам
Во славу любви соловьи,
Лишь вороны что-то пророчат,
И клювы их в русской крови…
-
И ворон взлетает над рощей,
И клюв ему красит закат,
И ветер на дубе полощет
Листву, словно пёстрый халат.
-
Не топтаны, скошены травы,
Как хлебы, желтеют стога,
И поздняя зелень отавы
Готова уйти под снега.
-
И это мне как избавленье
От мрачных предзимних тревог.
С надеждою и изумленьем
Гляжу я на тонкий росток.
-
Смотрите, как, смел и упорен,
Он тянет из солнышка луч.
Нас тоже косили под корень,
Да корень глубок и живуч.
-
И снова вставала Россия
Отавой по талым лугам...
Как русую голову сына,
Я глажу траву по вихрам.
* * *
Слова – они и мёд, и чёрный дёготь.
Когда ж ни с тем, ни с этим не знаком –
И то, и это хочется потрогать
Младенчески бесстрашным языком.
-
Спасибо бабке! Не остерегала,
Любое слово языка не жгло.
Лишь за срамное только и ругала,
И то, когда не в дело слово шло.
-
Мой критик навострил напрасно ушки:
Мол, что за бабка, где слова брала?
Да из первоисточников, как Пушкин!
Сама первоисточником была.
-
Была в девчонках первою певуньей –
Её запевок вам не перепеть.
А в старости – весёлой говоруньей,
И говорить ведь надобно уметь!
-
У бабки, помню, ноги летом стыли.
Ещё б она не знать язык могла –
Когда прошла босая всю Россию:
До встречи с дедом лапти берегла.
-
Без слов её чего б я нынче значил
Средь многих поэтических заик?
Потом уж я доучиваться начал...
А может быть, и портить свой язык.